Москва конечно в ужасе от таких идей, ведь это значит: нет нефти, нет газа, нет леса. В такой ситуации наступит коллапс, так как больше ни на чём страна не держиться. Почему же сибирякам надоело быть русскими? Впрочем как чернозёмцам, ингерманландцам и многим другим. Всё просто, Кавказу платят дань, всем нациям дают привилегии, единственные кому не положено, кто спивается и вымирает – русские, русским стало быть не модно, поэтому все ищут свои новые этносы что бы выжить и чувтсовать себя достойно, украинцы и белорусы уже нашли, кто следующий? Действительно надоело терпеть, надоело быть расходным материалом для власти и чьих-то кошельков и амбиций, мы все долго ждали что будем жить достойно но из века в век нас обманывали, у нас отбирают даже то что мы имеем, налоги с регионов в центр деруться как с податных земель по 80%, на главные посты в регионах ставятся москали или местные иуды, нам надоело! Мы хотим жить достойно! Хватить кормить нас сказками о том что будем жить хорошо, мы хотим жить хорошо здесь и сейчас! Поэтому не удивительно что сибиряки уже открыто возмущаются и мы понимаем их!

Вашему вниманию стенограмма из передачи на радио КП о том как москали в ужасе от идеи сибиряков:

На Радио «Комсомольская правда» поднимается национальный вопрос Сибири. Гость – главный редактор журнала «Русский обозреватель» Егор Холмогоров. Ведущие – Дмитрий Стешин и Елена Ханга.
Ханга:
- Поводом для разговора послужил тот факт, что все больше и больше в интернете обсуждается возможность признания новой сибирской нации. Часть сибиряков утверждает, что, обособившись от других наций, они смогут решать много проблем – социальных, экологических, других. И смогут сами определять будущее своего региона и со временем перестанут быть сырьевым придатком России.
Стешин:
- На самом деле Сибирь отложена от остальной России была всегда в общественном сознании. Всегда считалось, что с западной стороны Уральских гор находится вся святость, с восточной стороны – кладовка российская. О том, что это обуза, писал еще в 1841 году публицист Герсеванов, который на самом деле не был ни сепаратистом, ни революционером, а из дворянского сословия, военный. У Сибири был короткий период, когда она имела какую-то самостоятельность. 17 июля 1918 года глава Временного сибирского правительства Петр Вологодский подписал декларацию о государственной самостоятельности Сибири. Если мы вспомним, как Сибирь образовывалась, там действительно выковывались совершенно отличные от средней полосы России люди. Там никогда не было крепостного права, туда люди приходили отвоевывать у природы свое. Я вспоминаю своего деда, Александра Федоровича Пономарева, который родился и вырос на левобережье Иртыша. Он был совершенно особый человек. Он работал до самой смерти, имея огромное хозяйство. Он был инструктором по вождению танков, прошел войну на Челябинском танкодроме, успел поработать в шахтах в Ленинске-Кузнецком. Он пил и курил только во время войны. Как только закончилась война, он опять стал старовером-кержаком. И он совершенно был лишен стяжательства. То, что он выращивал в усадьбе, это шло в нашу большую семью, раздавалось соседям, а то, что оставалось (абрикосы), дед закапывал ведрами в качестве естественного удобрения. И когда мне исполнилось 14 лет, мне безумно захотелось электронные часы. Я к деду пристал: дед, почему ты ничего не продаешь? Поехали на центральный рынок, два ведра – и мне как раз хватит на эти часы. Дед ни в какую. Бабушка его заставила со мной съездить. И он отошел за ларек «Союзпечати», чтобы только его не видно было. Я думаю, это признаки сибирского менталитета.
Ханга:
- Национальность «сибиряк» может указать 24,5 млн. человек. Среди них жители Сибирского федерального округа (около 20 млн. человек). Это 13,77% населения РФ. Около 1 млн. человек в Тюменской области, включая Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий АО. Это 3,5 млн. человек. Это огромные цифры.
Холмогоров:
- В общем, да. Но я надеюсь, что большая часть их не то что никогда не напишет такой национальности, но даже они никогда не узнают о такой идее.
Ханга:
- А что такое? Национальность, это даже не гражданство. Если бы мы говорили, что они хотят другое гражданство, я понимаю ваше раздражение. Но национальность? Если они себя так ощущают. Это личное дело каждого.
Холмогоров:
- В современном мире ни на один кусок территории не смотрят с такой завистью, с таким желанием, что называется, схапать, как на нашу Сибирь.
Ханга:
- Вы имеете в виду, Запад смотрит?
Холмогоров:
- Да.
Ханга:
- Но ведь это не жители Запада.
Холмогоров:
- Кто-то сказал на Западе, Сибирь – слишком большая страна, чтобы принадлежать одному государству, то есть России, давайте-ка мы ее пустим в такой общемировой энергетический общак. И каким образом это можно сделать? Одним-единственным, а именно уговорить живущих там людей. Как, например, сейчас в Ливии уговорили жителей востока страны, что они не хотят терпеть власть Каддафи, которого прекрасно терпят жители западной части страны. Вот уговорить часть живущих там людей. А это люди, которые всегда считались, осознавали себя русскими. Мало того, сибирские публицисты указывали на то, что как раз сибиряк более считает себя русским, чем, например, выходца из европейской России.
Сейчас, по сути, нам предлагают сделать следующее. Признать, что есть в списке российских национальностей такая национальность – сибиряк. Потом под видом этого уговаривают русских людей, живущих в Сибири, записываться в эту национальность, объясняя им: это ничего страшного, ты же все равно русский, но как сибиряку тебе еще какие-то льготы будут.
Ханга:
- Вот, смотрите: «Сибиряки могут добиться льготных условий ведения бизнеса, развития культуры» и еще какие-то преференции, которые предоставляются по национальному признаку, как представителям малых национальностей.
Холмогоров:
- Совершенно верно. А потом, ссылаясь на то, что в Сибири есть своя собственная коренная национальность, которая не имеет никакого отношения к остальной России якобы…
Ханга:
- Почему не имеет? Никто же этого не говорит.
Холмогоров:
- Как раз это и говорится. Всегда архитекторы сибирского сепаратизма… Эта идея очень давняя. Он возник практически одновременно с украинским сепаратизмом, с целым рядом других сепаратизмов на территории России в 60-е годы XIX века. Тогда все это движение было придумано в одном-единственном центре – в Польше, которая боролась за отделение от России. И вот они начали вбрасывать по окраинам идеи: вы – украинцы, вы – сибиряки и т.д. На Украине дело, как вы знаете, пошло очень хорошо.
Ханга:
- Ваша позиция ясна: об этом не может быть и речи. Послушаем, что думает наш радиослушатель Николай.
Николай:
- Это полная демагогия. И прекратите такими передачами разрушать…
Ханга:
- То есть вы считаете, что даже не стоит обсуждать? Даже мыслей таких не должно быть?
Николай:
- Даже мыслей не должно быть таких.
Ханга:
- Откуда вы?
Николай:
- Я с Украины. Живу в Рязани с 1984 года.
Холмогоров:
- Жителям Украины как мало кому должно быть понятно, насколько все разговоры о том, что у нас есть свой язык, мы чуть-чуть по-другому называемся, как это чревато. Я, например, могу считаться уральцем. Там тоже периодически вбрасываются такие настроения. Но поскольку расстояние меньше такие отношения провоцируются гораздо проще. Хотя, скажем, на Дальнем Востоке все сложнее, потому что там рядом Япония, Китая. Они очень хорошо чувствуют этот кулак, который уперт в подбрюшье, они прекрасно понимают, что как только государственная мощь России как единого государства ослабнет, то они уже не будут ни русскими, ни россиянами, их просто не будет на этом месте. Сибиряки себя чувствуют более спокойно. Поэтому такие разговоры могут найти такую почву – поругать Москву, что она нам недостаточно уделяет внимания, и т.д. Сейчас жалуются на то, что они – сырьевой придаток. В XIX веке жалобы были другие. Что мы – место ссылки, нам сюда ссылают самых отвратительных каторжников, злодеев и т.д. При этом сейчас потомки этих ссыльных именно на том факте, что здесь особые люди, с особым менталитетом сформировались и т.д. Видите, одна и та же мысль – давайте отделимся – может очень разные формы принимать.
Ханга:
- Давайте послушаем Сергея. Сергей, вы сибиряк?
Сергей:
- Я соглашусь с предыдущим выступающим. Он сказал, что это очень вредная идея. Если эта идея пройдет (во что я не верю, конечно), это будет, наверное, последний гвоздь в крышку гроба российского.
Ханга:
- Никто не говорит о сепаратизме. Речь идет о том, что люди, которые живут в Сибири и ощущают себя сибиряками, хотят называться сибиряками. Они же не говорят, что мы хотим отделиться…
Сергей:
- Лена, никто сейчас об этом не говорит. Но это подспудно подразумевается, это вбивается в умы.
Ханга:
- Насколько я понимаю, они это хотят, потому что хотят получить какие-то привилегии.
Стешин:
- Мы сами в этом виноваты. Я сегодня смотрел, сколько стоят авиабилеты Москва – Пермь – Москва. – 16 тысяч, а в Каир – 15200. В Каир лететь 4,5 часа, а до Перми – рукой подать, 1,5 часа лета. И второй момент. Я написал очень злую заметку, когда во время пожаров в Рязанскую область сибиряки прислали несколько контейнеров с гуманитарной помощью. Из нее было выбрано все, что можно было распихать по соседним рынкам областным, а все остальное выбросили в овраг. Я тогда попытался проанализировать, почему сибиряки, до которых даже дымом не дотягивает от московских пожаров, собрали эту помощь? Они решили помочь потомкам своих предков. А мы вот так обошлись. И это было страшнее для сепаратизма, чем появление сибирского языка. Вброс с этим языком – я считаю, на ментальном уровне это очень серьезная вещь.
Ханга:
- А что это за язык?
Стешин:
- Ты есть тот, на чьем языке ты говоришь и думаешь. Это проникновение в какие-то глубины подсознания. Это проект языка, который делала группа сибиряков под руководством некоего Ярослава Золотарева. Это Интернет-проект, который собрал так называемых Интернет-хомячков и троллей.
Ханга:
- Корни есть у этого языка?
Стешин:
- Есть. Этот язык основан на сибирском говоре. Сначала он появился как литературный проект, но в нем действительно есть тюркские корни, заменяющие соответствующие греческие и латинский и романо-германские в современном русском литературном языке.
Холмогоров:
- Примерно таким же образом, каким из милого малороссийского наречия был изготовлен абсолютно вымышленный украинский язык в свое время.
Ханга:
- Каким образом?
Холмогоров:
- Очень просто. Что называется, человек на зарплате австрийского генштаба во Львове Михайло Грушевский, который потом был первым президентом независимой Украины в 1917 году, сидел и составлял словарь. Он брал слово и выбирал из украинских говоров, которое было дальше всего от литературного русского языка. Если он не находил такое слово или было слишком похоже, то он просто лез в польский словарь и брал это слово оттуда. И таким образом издавались из номера в номер газеты на абсолютно искусственном языке, который потом, в 20-е годы, предприятиями советской власти был внедрен во всеобщее обучение на территории Украинской ССР. Потому что советская власть тоже была заинтересована в этой кампании украинизации. Тот литературный проект, о котором сказал Дмитрий тоже такой искусственный. Кто это продвигает? В лучшем случае родившиеся в Сибири мальчики, которые давным-давно крутятся в Москве.
Надо понимать отчетливо несколько вещей. Сибирь, с одной стороны, понятно – нефть, газ, менталитет и т.д. Но, как мы понимаем, нефть и газ все-таки там добыли не оленеводы и не кочевники. Их добыли все-таки те же русские, украинцы, которые для меня тоже русские.
Ханга:
- До нас дозвонилась Наталья. Вы сибирячка?
Наталья:
- Нет, я казачка донская. Всегда, когда Русь Святая по вертикали слабела, все это дело начиналось. Троцкий, который обслуживал интересы Америки и Англии еще в те времена, там как раз на 6 частей все делилось. И вот тогда предпочтительно было на 6 частей, в частности, Сибирь, что и сейчас мечтают сделать, разделить. И вопрос в том, если вертикаль сейчас не восстановится в виде монархии, то по горизонтали все это будет – кровью зальется, делиться будут кто куда, и Кавказ опять запылает. Все это уже было, проходили, усмиряли.
Стешин:
- Могу даже высказать крамольную мысль, что мы слишком заигрались с удержанием Кавказа в пределах России. Я, бывавший на Кавказе в последние 10 лет, прекрасно знаю, что этот регион, уже ментально отложившийся от России, там русских не осталось. Какой это российский регион?
Холмогоров:
- Я считаю, что в принципе порочен, с моей точки зрения, сам принцип разделения государства, исходя из того, где остались и, где не остались русские. Во времена Ермака никаких русских за Уралом не было. Однако теперь их 24,5 миллиона. Проблема с тем же Кавказом не в этом. Проблема в том, что, грубо говоря, не Россия на Кавказе, а Кавказ в России – не мы устанавливаем там определенные порядки. Проблема не в том, чтобы отделить. Мы отделили Таджикистан. Половина Таджикистана живет сейчас у нас. Если мы введем этот принцип: давайте делиться по национальностям, вместо того, чтобы сформулировать принцип жестко: что у нас вся Россия это государство русского народа. Не только русского, то есть не Россия для русских, в смысле выгнать всех остальных. Но что везде в России живет русский народ по правилам, по его культурным границам, которые любой нормальный, цивилизованный человек признает.
Ханга:
- Вы скажите чеченцам, что будете жить, как русский народ.
Холмогоров:
- 10 лет назад сказать такое было бы абсолютно нормально. Собственно, откуда в итоге берется это желание заделаться сибиряком и т.д.? Это то, что называется в этнологии синдром навязанной этничности. Когда человек воспринимает свою собственную этничность (скажем, русские) как навязанный ему неприятный атрибут, от которого хочется как можно скорее избавиться, записаться в кого угодно, лишь бы не называть себя русским. По той простой причине, что русским быть не престижно, не стильно. Русские – это кто сейчас? Везде (с телеэкрана, из газет) объясняют: вы нация терпил, вы ничтожество, вы уроды. И когда человеку говорят: ты урод, ты урод, ты урод, – он хочет обнулить ситуацию и записать себя в какую-то группу, на которой не написано, что она из уродов.
Ханга:
- Ирина, возможно, хочет с вами поспорить.
Ирина:
- Мне совсем не нравится то, что мне говорят. Если так рассуждать, то можно Башкирию отделить, Мари Эл, оставить Московскую и Ленинградскую области. Давайте жить одни русские, будем выгонять всех, евреев выгоним, потом будет полукровок загонять в резервации. Пусть будут только чисто русские, такая арийская русская нация. Никогда такого не было, чтобы ассимилировали под русских всех. Это уважение к другим народам. Почему они должны подделываться под русских? У них должна быть своя культура, свой язык. Надо уважать друг друга.
Холмогоров:
- Я позволю себе с Ириной поспорить. Во-первых, заметьте, к чему отчасти ведет вот эта наша демагогическая искусственная навязанная толерантность. Очень многие люди видят только два состояния. Либо полная терпимость ко всему, в том числе к абсолютным выдумкам, как этот сибирский язык, или как, например, внедряемая кем-то с очень нехорошими целями в среду московских мусульман и вообще мусульман в крупных российских городах традиция демонстративно резать баранов на улицах.
Ханга:
- Это не московские мусульмане это делают.
Холмогоров:
- Среди тех, кто сейчас находится на территории столицы нашей родины. Заметьте, что в традиционных мусульманских регионах ничего подобного не делается. То есть это традиция чисто гастарбайтерского ислама. То есть она нарочито агрессивная, нарочито противопоставляет их любому цивилизованному человеку, который не хочет видеть зарезанного барана.
Стешин:
- Я жил на Кавказе, жил в семьях, но никогда не видел, чтобы, как в Питере, в Апраксином дворе, прямо под окнами «Комсомольской правды», устроили этим баранам…
Холмогоров:
- Либо терпимость к абсолютно любым, самым безобразным проявлениям, либо фашизм, газовые камеры, зачистка полукровок и т.д. И в результате что будет? Когда люди, доведенные до отчаяния первым, бросятся ко второму. Мне не хотелось бы, чтобы доведенные до отчаяния беспределом, люди не нашли других выходов, кроме, что называется, резни, убийств, репрессий и т.д.
Ханга:
- Алик дозвонился до нас. Вы согласны с Дмитрием и с Егором? Или вы согласны с предыдущей звонившей Ириной?
Алик:
- Я согласен с Ириной. Россия это страна, в которой преимущественно проживают русские. Все-таки Российская империя, Советский Союз и сейчас Российская Федерация – это не мононациональная страна, это многонациональная и многоконфессиональная страна. Я думаю, что те идеи, которые озвучивают участники вашей передачи, наоборот, разобщат российское общество. Вы не заставите мусульманина или человека другой конфессии вести русский образ жизни. Он не будет пить водку, допустим.
Ханга:
- То есть вы хотите сказать, что это многонациональная страна, и надо каждой национальности, притом, что уважать традиции титульной нации, оставить право помнить язык, свои корни, исповедовать свою религию.
Холмогоров:
- Помилуйте, кто же выступает против этого? Но есть нормы совместного цивилизованного общежития. Мы сейчас проживаем рядом, представители разных национальностей, в больших мегаполисах. Причем самое ужасное состоит в том, что эти мегаполисы становятся все больше и больше. Сейчас в Москве, по неофициальным данным, уже 15-17 миллионов. Либо мы каждый будем жить по-своему, у нас будет чеченский квартал, Чайна таун и т.д., куда нельзя будет заехать ни милиционеру, ни полицейскому, ни человеку другой расы, религии и т.д., либо у нас все-таки общее гражданское пространство будет.
Андрей (радиослушатель):
- События развиваются так, что, допустим, на Кавказе, в Чечне, понятно, что там выстроено национальное государство. Это представляет определенную угрозу – там отсутствие других национальностей. В связи с этим власти должны что-то решать, но сами, наверное, не знают.
Ханга:
- А у вас какое предложение?
Андрей:
- Я не знаю. Ситуация непонятная, тупиковая.
Холмогоров:
- К сожалению, сейчас в РФ очень странная конструкция. Это то, что называется на научном языке ассиметричная Федерация. В которой регионы, где проживают нерусские национальности, имеют фактически преимущество перед регионами, где проживают преимущественно русские. То есть, скажем, преимущество Чечни перед Псковской областью, к примеру, в области финансирования, объективно. Мало того, в конституциях многих из этих республик записано, что, например, Башкирия, Удмуртия, та же Чечня, еще ряд республик являются государствами, образованными, например, башкирской нацией. Там башкиры составляют третью по численности национальную группу. При этом в конституции написано, что эта республика является государством, образованным башкирской нацией. То есть, если мы будем сохранять эту ситуацию… А при этом на уровне общегосударственном у нас нигде не прописано, что, например, Россия является государством русского народа. Получается абсурд. Башкиры в пределах Башкирии это государствообразующий народ, будучи даже в меньшинстве, русские в большинстве в пределах России не являются государствообразующим народом, у нас многонациональность. Давайте выберем один из двух принципов. Давайте либо у нас полное гражданское равенство и никаких национальных республик нет, либо у нас русское национальное государство, просто уважающее другие народы.
Источник - http://spvrn.com/archives/803